Неточные совпадения
По бокам дороги
в тумане плывут деревья, качаются черные ветки, оголенные осенним ветром, суетливо летают и трещат белобокие сороки, густой запах болотной гнили встречает и провожает гремучую бричку, сырость, всасываясь
в кожу, вызывает тягостное уныние и необычные мысли.
В эти минуты светозарный Феб быстро выкатил на своей огненной колеснице еще выше на небо; совсем разредевший
туман словно весь пропитало янтарным тоном. Картина обагрилась багрецом и лазурью, и
в этом ярком, могучем освещении, весь облитый лучами солнца,
в волнах реки показался нагой богатырь с буйною гривой черных волос на большой голове. Он
плыл против течения воды, сидя на достойном его могучем красном коне, который мощно рассекал широкою грудью волну и сердито храпел темно-огненными ноздрями.
Зотушка только покачал своей птичьей головкой от умиления, — он был совсем пьян и точно
плыл в каком-то блаженном
тумане. Везде было по колено море. Теперь он не боялся больше ни грозной старухи, ни братца. «Наплевать… на все наплевать, — шептал он, делая такое движение руками, точно хотел вспорхнуть со стула. — Золото, жилка… плевать!.. Кругом шестнадцать вышло, вот тебе и жилка… Ха-ха!.. А старуха-то, старуха-то как похаживает!» Закрыв рот ладонью, Зотушка хихикал с злорадством идиота.
Мреет даль; там
в тумане тихо
плывет — или, раскален солнцем, тает — лиловый остров, одинокая скала среди моря, [Остров Капри, площадью
в 10,4 кв. км; расположен у южного входа
в Неаполитанский залив (Тирренское море).] ласковый самоцветный камень
в кольце Неаполитанского залива.
Бабушка оглянула местность: впереди за горою виднелись кресты курских церквей, а влеве
плыла сонная Тускарь, и правый берег ее, заросший мелкою ивой, тонул
в редком молочном
тумане.
Текут беседы
в тишине;
Луна
плывет в ночном
тумане;
И вдруг пред ними на коне
Черкес. Он быстро на аркане
Младого пленника влачил.
«Вот русский!» — хищник возопил.
Аул на крик его сбежался
Ожесточенною толпой;
Но пленник хладный и немой,
С обезображенной главой,
Как труп, недвижим оставался.
Лица врагов не видит он,
Угроз и криков он не слышит;
Над ним летает смертный сон
И холодом тлетворным дышит.
И часто, отгоняя сон,
В глухую полночь смотрит он,
Как иногда черкес чрез Терек
Плывет на верном тулуке,
Бушуют волны на реке,
В тумане виден дальний берег,
На пне пред ним висят кругом
Его оружия стальные:
Колчан, лук, стрелы боевые...
Оглядываюсь, как будто я впервые на землю попал: дождь накрапывает,
туман вокруг, качаются
в нём голые деревья,
плывут и прячутся намогильные кресты, всё ограблено холодом, одето тяжкой сыростью, дышать нечем, будто дождь и
туман весь воздух пожрали.
В летнюю ночь 187* года пароход «Нижний Новгород»
плыл по водам Японского моря, оставляя за собой
в синем воздухе длинный хвост черного дыма. Горный берег Приморской области уже синел слева
в серебристо-сизом
тумане; справа
в бесконечную даль уходили волны Лаперузова пролива. Пароход держал курс на Сахалин, но скалистых берегов дикого острова еще не было видно.
Я дал ему папиросу и вышел на крыльцо. Из-за лесу подымалось уже солнце. С «Камня» над логом снимались ночные
туманы и
плыли на запад, задевая за верхушки елей и кедров. На траве сверкала роса, а
в ближайшее окно виднелись желтые огоньки восковых свечей, поставленных
в изголовье мертвого тела.
Мальчик перестал читать и задумался.
В избушке стало совсем тихо. Стучал маятник, за окном
плыли туманы… Клок неба вверху приводил на память яркий день где-то
в других местах, где весной поют соловьи на черемухах… «Что это за жалкое детство! — думал я невольно под однотонные звуки этого детского голоска. — Без соловьев, без цветущей весны… Только вода да камень, заграждающий взгляду простор божьего мира. Из птиц — чуть ли не одна ворона, по склонам — скучная лиственница да изредка сосна…»
Багровое солнце,
плывя в серо-желтом
тумане, давно уж с полдён опустилось, когда путники наши добрались до Улангера.